|
Страшная полянаЭто в 78 г. было. Нас, группу геологов, высадили в тайге Западной Сибири. Ну, Западная Сибирь большая, поэтому ограничу территорию – за 60-й параллелью, с правого берега реки Обь. Нам нужно было провести специальные исследования, а потом по азимуту добраться до места базового лагеря. Наша группа состояла всего из трех человек, оборудования было не много, и, в общем, для опытных людей, которые не первый год пропадают в тайге, ничего нового не было. Единственное, что слегка портило настроение – так это идти по азимуту. На этом азимуте только черт знает что не встретится – и болота, и непролазная чащоба, и мелкие речки, и все это надо переходить, огибать, так что путь петляет, и порой идти приходится долго, ночевать, естественно, возле костра. Вот и на этот раз было так же. Мы сделали, что нужно было, и отправились в лагерь. До него по азимуту было всего лишь двадцать километров, но на пути были болота, а потому путь немного удлинялся. Это нас совсем не пугало. При хорошем темпе мы уже в этот же день могли быть в лагере. НО мы особо не торопились, шли спокойно. Так как тайга в Сибири смешанная, то лес менялся. То мы проходили через березовые рощи, то через сосновые боры, то через мрачный ельник, то через смешение всего этого – и хвойных, и лиственных деревьев. Погода была теплая, солнечная, и лес был очень красив. Солнце пробивалось сквозь листву и хвою, и нас потянуло на романтику. Мы начали петь песни, читать стихи, часто просто останавливались, чтобы полюбоваться лесом. Хотя все это было для нас привычным, но один из нашей группы был неисправимы романтик. Он даже и геологом не был, а просто по знакомству попал к нам в партию, чтобы побродить по лесу, по тайге. До этого он по горам лазил, по рекам сплавлялся, в общем, путешественник. Вот он песни и пел, стихи читал, и восхищался пейзажем каждые пять минут. Ну и нам было весело. Он даже нам какие то новые грани тайги открывал, которые мы и не видели в силу того, что уже далеко не первый год ходим по тайге. И вот он то это и увидел первым. Мы тогда зашли в сосновый бор. А кто был в сосновых борах, тот знает, что там, даже когда светит солнце, как-то мрачновато, и такое впечатление, что воздух какой-то не такой, более плотный, что ли? Как будто какая-то пелена его подернула. Зашли мы в этот бор. И как-то настроение сразу подпортилось. Песни прекратились, и разговоры замолкли. Возникло ощущение, что мы попали в заколдованный лес. Сосны тихо шумели под ветром, солнце светило, но что-то на душе стало мрачно и как-то не по себе. Мы невольно ускорили шаг, видимо, подспудно желая быстрее пройти этот бор. И вдруг слева мы увидели поляну. На ней почти не было деревьев, но вот эта дымка, про которую я говорил, была плотнее, чем среди деревьев. Ну, мы глянули на нее, да и дальше идем. И вдруг этот наш романтик как заорет: «Смотрите» - и замолк. Мы обернулись, а он стоит, и хоть и цел и жив, но не шевелится, и смотрит на эту поляну. Повернули головы туда и мы. Вот тут мы и сами остолбенели. На этой поляне, как будто из воздуха, или из этой дымки, или вообще из пространства стало что-то появляться. Мы никогда ничего подобного не видели. Оно медленно как-то возникало из воздуха, как будто материализовывалось или телепортировалось, как пишут фантасты. А напоминало все это столбы, не высокие, примерно, в рост человека, а на этих столбах висели какие-то существа. Вроде люди, но в то же время и не люди. Гораздо ниже, да и само тело было аморфным, неконкретным, не было строгих четких линий, но все равно в них угадывалось что-то антропоморфное. Я так думаю, что вот если человека привязать к столбу и высушить, то вот что-то примерное получиться. Они были по всей поляне. Они не кидались, не бегали, не кричали, зубы не скалили – короче, ничего не делали из того, что показывают в фильмах ужасов. Но их появление было страшнее, чем наверное, было бы, если бы они клацали зубами. Мы стояли и смотрели на все это, не в силах пошевелится. Не знаю, сколько прошло времени, но все это стало вдруг так же медленно и тихо исчезать, возвращаться туда, откуда появилось. Еще через какое-то время мы пришли в себя и так рванули оттуда, что нам бы, наверное, и уходящие от погони диверсанты позавидовали. Пробежали, мы, наверное, несколько километров. А когда остановились, то поняли, что сбились с азимута, но легко на него вернулись. Через полчаса мы увидели базовый лагерь. Сейчас мы успокоились. Все-таки, лагерь людей больше, техника, связь, в общем, ощущение опасности уменьшилось. То есть, не опасности, а страха. Но осталось удивление, остались вопросы, что же это такое. Мы решили сразу не идти в лагерь, а немного отдохнуть в пределах его видимости, успокоиться и решить, что дальше делать? Рассказывать ли всем, что мы видели? Может быть, стоит туда сходить всей партией, осмотреть это место? Только что мы там сможем найти? Мы ведь даже не знаем, с какого конца, как говорится, репу есть, то есть, как это все исследовать и чем? Ну, придем мы на эту поляну, а там никого не будет, и что мы будем делать? Сидеть и ждать, когда это снова появиться? А если это вообще не появится больше? И кто нам поверит? Мы тогда и сами себе-то не вполне верили. Может, это какой-нибудь мираж был? Но что-то за двадцать лет хождения по тайге я миражей ни разу не видел, и ни от кого не слышал, чтобы они в тайге бывали. Это все-таки не пустыня. Тогда что это такое было? Мы решили не рассказывать всем остальным того, что видели. Только мне и сейчас вспоминать об этом жутко, хотя много чего в тайге повидал: и от волков отбивался, и на подножном корму месяц жил, когда волею судеб пришлось этот месяц добираться по тайге до ближайшей деревни, и в болотах не раз тонул. Но то все были рациональные, вещественные опасности, и я знал, как с ними бороться, потому что было с чем бороться, а та поляна – это что-то иррациональное, и страх она вызвала такой же – иррациональный, хотя никакого физического вреда она нам и не причинила. После этого я в тайге встречался еще много с разными опасностями, но с таким необычайным – ни разу. |